Глубоко вдохнув, она продолжительно выдыхает, прежде чем кивнуть на мой кофе:
— Я думаю, что мне нужно что-то покрепче вот этого.
Нацепив на своё лицо «пожалуйста, не сердись на меня» выражение, я предлагаю:
— «Какао а-ля Лекси»?
Она прищуривает глаза, и я знаю, что она хочет еще немного посердиться на меня, но ее гнев испаряется, когда она кривится:
— Да. Сделай двойное.
Улыбаясь до боли в щеках, я иду на кухню, чтобы по-быстренькому сделать партию какао покрепче. Вернувшись с двумя полными кружками, я подаю ей одну, и, когда она делает первый глоток, ее глаза закрываются в блаженстве, и я добавляю:
— Между прочим, нас пригласили на бал-маскарад в эти выходные. Благотворительный бал. И я знаю, что по твоему мнению, балы-маскарады — отстой, но думаю, может быть, если бы мы вытащили туда Дэйва, он бы перестал себя жалеть.
Дэйв и Фил все еще не помирились. И не то, чтобы Дэйв не пытался. Я сегодня немного говорила с Филом, и он объяснил мне, что ему просто нужно некоторое время, чтобы подумать о том, что он хочет в этой жизни, и является ли Дэйв кем-то, кого он мог бы сделать ее частью.
Нехороший знак.
Дэйв сильно его обидел. И он расплачивается за это.
Ты можешь отталкивать кого-то до тех пор, пока этот толчок не отправит его в противоположном направлении. У всех есть свои пределы.
Дэйву, возможно, стоит пересмотреть свои повадки примадонны.
Никки, кажется, приободрилась от слова "приглашение”:
— Откуда это приглашение? Крошка, уже немного поздновато. Сложно найти костюмы так быстро.
Пропуская первый вопрос, я пытаюсь решить дилемму с костюмами:
— Там на карточке есть адрес. Магазин костюмов в городе уже забронирован, чтобы товары из него использовали для маскарада. Все, что нам нужно сделать – это прийти, и выбрать наряд.
Никки сразу же заметила, что я опустила первый вопрос.
— Кто нас пригласил?
У меня плохо получается прятать свои эмоции. Поэтому мои глаза расширяются, и я начинаю заикаться:
— Я-я не уверена, на с-самом деле, я думаю, к-кто…
— Не юли, просто скажи мне!
— Твитч — выпаливаю я.
— Будь здорова.
Расхохотавшись, я повторяю:
— Твитч. Так его зовут, Твитч. Парня, который наблюдает за мной. Парня, который спас меня.
Отстранившись подальше от меня, ее лицо выражает недоумение. Я улыбаюсь и киваю. Она недоверчиво спрашивает:
— Парня-сталкера зовут Твитч?
— Да.
Спустя секунду она бормочет:
— Чертов хиппи.
Новый приступ смеха одолевает меня:
— Это не настоящее имя, крошка, это просто то, как он называет себя сам, и все, кого я видела, так же его называют. Он не хочет, чтобы люди знали его настоящее имя, и прямо сейчас меня это устраивает. Он совладелец бизнеса, большого бизнеса, так что, я думаю, это не сложно разузнать, но, — я хмурюсь и слегка кривлюсь, — это почему-то важно для него. Поэтому, если он не хочет, чтобы люди это знали, я не собираюсь доискиваться до этого. Он сам мне скажет.
Я смотрю на Никки, ее взгляд заставляет меня чувствовать себя, как на допросе, и я знаю, что провалюсь. Внезапно, она смешно таращит глаза, придвигается ближе и шипит:
— Ты трахнулась с ним!
Когда я удивленно вскидываю брови почти до линии роста волос, она открывает рот от удивления:
— Ты шлюшка! У тебя выражение лица грязной шлюшки! Когда это произошло? И что более важно, было ли это хорошим?
Я откидываюсь назад на мягкую подушку:
— Как-то ночью. Я не знаю, было ли это восстановлением моей половой жизни, или желанием не позволить напавшему так глупо повлиять на меня, или это просто... — вздыхаю, — ...просто Твитч. Я не могу рассказать тебе о нем. Это нужно испытать. Ему нравится контроль, и он не боится говорить об этом людям. Он может в одну секунду быть чертовски заносчивым и сердитым, затем в следующую он хочет, чтобы ты подчинилась ему. Он настойчивый. Это слегка пугает. И я хочу узнать его лучше. Так что я буду выжидать, и делать все, чтобы заставить его открыться мне, — хмурясь, я смотрю в ее глаза, и спокойно говорю: — Что-то произошло с ним, Ник. Я чувствую это.
В ее глазах появляется печаль:
— О, дорогая. Я рада, что ты в безопасности, но можешь ли ты, на самом деле, доверять ему? Ты едва знаешь его, и только что-то сказала, что он слегка пугает тебя.
Когда я пытаюсь заговорить, она тут же перебивает меня:
— Я доверяю тебе. Ты никогда не принимала плохих решений в жизни. Я знаю это. Мы вместе прошли через многое. И, возможно, ты права. Возможно, он в ком-то нуждается. Но я не хочу, чтобы ты делала из него проект. Ты должна перестать беспокоиться обо всех вокруг, и начать защищать себя.
Смотря ей глаза-в-глаза, я слегка улыбаюсь и шепчу:
— Он обалденный в постели.
Ее тело сотрясается в безмолвном смехе:
— О, я должна услышать это. Рассказывай.
В моем животе порхают бабочки.
И вдруг я с нетерпением жду субботу.
Я не знаю, могу ли больше не делать этого.
Желание прикоснуться к ней непреодолимо.
Никогда не был способен отказать. Я позволяю кончикам пальцев скользить по шелковистой коже ее плеча.
Я просыпаюсь от ощущения грубой руки на моем плече, паника охватывает меня лишь на секунду, прежде чем я чувствую его запах. Мое напряженное тело расслабляется почти сразу. В моей комнате темно, и это позволяет мне притворяться спящей подольше, наслаждаясь нежной сладостью его прикосновений, припасенных для тайного мгновения. Такие мгновения быстротечны. Я знаю, что он никогда не прикоснулся бы ко мне вот так, если бы знал, что я не сплю.